Пропустить меню

Дачные дела: Светопреставление

 ←  2. Светопреставление  → 

Лилия Мария Серна проснулась ни свет ни заря и долго не могла понять, что именно её разбудило. А когда поняла, то растолкала чайник, который стоял у кровати, совмещая функции психотерапевта и записной книжки, сложила руки на груди и стала рассуждать вслух:

— Я вполне ясно помню, что вчера вечером сидела у окна и писала письмо Анне Софии (так звали племянницу) и не нуждалась в лампе, потому что солнце светило ровно на лист бумаги.

— Пф-ф-ф… пф-пф-пф… — отвечал ей чайник.

— Значит, несомненно, что окна спальни выходят на запад. В пользу этой теории говорит и вечерняя миграция золотистых западлёток [Золотистые западлётки — это такие птички вроде иволг, которые летают только на запад — примечание автора], которую я наблюдаю каждый день, как приехала сюда. Если обратиться к свидетельствам незаинтересованных лиц, будет видно, что и они придерживаются того же мнения: не далее чем в прошлую пятницу… простите? — Лилия Мария недовольно вскинула бровь.

— Чуф-ф-ф, пуф-ф-ф, пуф-ф-ф, — извинился заклевавший носом чайник и продолжил конспект.

— Итак, не далее чем в прошлую пятницу милейшая Лукреция в разговоре со мной заметила, что начинается период вечерней видимости Международной космической станции, и велела смотреть на юго-запад — и впрямь, я имела счастье наблюдать прохождение станции по вечернему небу из своей спальни.

— Чуф-ф-ф?

— Нет-нет, можете быть уверены, я ни с чем её не спутала, это профессиональное: я всё-таки ведьма.

— О, пф-пф-ф!

— Тогда спрашивается, каким же образом меня могло разбудить солнце?

Чайник присвистнул.

Лилия Мария закрыла глаза с твёрдым намерением доспать положенное и мгновенно заснула. Чайник ещё немного почухал тихонько сам себе и тоже задремал.

Когда Лилия Мария проснулась во второй раз и встала, окно всё ещё выходило на восток.

— Хотелось бы знать, как это понимать?.. — пробормотала себе под нос ведьма и принялась совершать утренний туалет.

За завтраком раздался звонок в дверь: привезли каталог новой выставки Ван Гога. Горничная впустила почтальона, седого усатого мужчину, который ездил на велосипеде, своём ровеснике, звеневшем как ненормальный. Сам почтальон, к счастью, был в полном порядке, поэтому Лилия Мария уговорила его остаться на чашечку кофе и усадила за стол:

— А погода нынче чудесная, не правда ль?

— И не говорите, моя жена не нарадуется на посадки, у нас там морковь, помидоры…

— Как ваш новый парник?

— Стоил своих денег, я вам скажу. Жена сначала говорила: „Зачем ставить парник в июне? Все сроки прошли!“ — а ведь и правда; я его взял-то только потому, что со скидкой. Но мне пришла в голову отчаянная идея, — он усмехнулся, — посадить дыни.

— Что вы говорите! — всплеснула руками Лилия Мария.

— Да, дыни. Конечно, они не будут похожи на магазинные, но всё-таки свои.

— У вас хорошая освещённость?

— Не приходится жаловаться.

— Скажите, пожалуйста, только не сочтите вопрос странным, у вас так не бывало, что солнце встало не с той стороны?

— Это какая-то идиома? — удивился почтальон.

— Пожалуй, что так. Это вроде „цыплята по осени считают“, только про цыплят — это когда по здравом размышлении, набравшись опыта, как цыплёнок летом, понимаешь, что дело обстоит иначе, чем ты предполагал, а про солнце — ну, просто внезапно осознаёшь, как будто солнце встало не с той стороны, — сочинила на ходу Лилия Мария.

— Ежели вы про парник, то там видно будет, сейчас ещё рано говорить. Но даже в этом случае в следующем году там можно посадить огурцы, с этим уж не ошибёшься.

— Вы правы, — со знанием дела заметила Лилия Мария. Свои огурцы она сгноила щедрым поливом уже на второй день после посадки и теперь проводила реанимационные мероприятия.

Когда почтальон ушёл, ведьма занялась текущими делами по саду, и прежде всего перекопала грядки. Поскольку на них ничего не росло, делала она это каждый день, заметив, что свежевзрыхлённая земля производит хорошее впечатление на соседей. Затем она отправилась в парник и долго дула на понурые всходы огурцов. Вообще говоря, огурцы пали жертвой многих знаний. Приехав в начале лета на дачу, Лилия Мария обнаружила чудесный стеклянный парник, рассудила, что это будет достойным началом её фермерского опыта, и посадила там огурцы. То есть буквально: взяла на кухне огурцы и воткнула рядочком в землю. На следующее утро кухарка, проходя мимо парника, увидела, что же это такое делается, да как так можно-то и кого только надоумило, выдернула ещё целые огурцы и порезала в салат. Лилия Мария, явившись поливать свои саженцы, обнаружила пропажу и отправилась на поиски, которые привели её на кухню, где состоялся знаменательный разговор двух женщин. Кухарка была столь любезна, что её чуть не превратили в жабу, но в итоге Лилия Мария открыла энциклопедический словарь на статье „огурец“ и узнала много нового. Второй раз был куда как более успешен, но, как уже сказано, посадки она от щедрот душевных залила. Сейчас они приходили в себя и ползли по натянутым верёвочкам, с опаской озираясь по сторонам.

После чая можно было заняться главным вопросом дня. Лилия Мария притащила в спальню из сарая старый корабельный компас и убедилась, что мир не перевернулся с ног на голову ещё раз. Затем она прошла в спальню в другом конце коридора и установила, что запад теперь там.

Чайник, который вопреки своему обыкновению сегодня решил покататься по дому, показался в дверях и поинтересовался, как обстоят дела, выпустив облачко пара.

— Предполагаю худшее, — призналась Лилия Мария, страсть как боявшаяся сомнамбулизма.

Спальни были похожи как две капли воды. Постель в восточной спальне была уже убрана, а личных вещей Лилия Мария в комнате не хранила, поэтому, чтобы исключить хождение во сне, она опустилась на четвереньки и стала изучать ковёр, которым был устлан пол в коридоре, на предмет хоть каких-то следов. К шестому метру пути бесплодных поисков Лилия Мария почувствовала на себе чей-то взгляд и увидела, что на неё с любопытством смотрит горничная.

— Потеряла, знаете ли, булавку, — сказала Лилия Мария и поспешно прибавила: — Я справлюсь сама, спасибо.

Она проползла коридор туда и обратно, но подтверждения своей теории не нашла. Зато новый ракурс позволил обнаружить под старинным комодом квартиру мышей. Большая серая мышь хлопотала по хозяйству.

— Здравствуйте, меня зовут Лилия Мария, я ваша домашняя хозяйка, — сказала ведьма, лёжа на полу.

— Очень приятно, — ответила Мышь и пригласила Лилию Марию зайти на чай. — Только прошу прощения за некоторый бардак.

Под комодом была уютная комнатка, разве что без окна, да потолок высотой в десять сантиметров показался Лилии Марии низковат. Мышь усадила Лилию Марию за стол и налила ей чаю:

— К сожалению, муж сейчас на работе, а детей мы отправили, пока лето, к моей сестре на море, но позвольте сказать вам „приятно познакомиться“ от лица всей нашей семьи.

У Мыши оказалось экономическое образование за плечами, поэтому в разговоре они затронули даже такие темы, как пшеничные котировки и колебания курса колбасы. Знакомство, конечно, было очень приятным, но Лилии Марии пора было уходить. На прощание Мышь ещё раз извинилась за небольшой беспорядок и добавила:

— Ночью было просто светопреставление какое-то! Всё гремело и ухало. Мы с мужем думали, что шкаф рухнет нам на голову.

Лилия Мария спросила:

— Ночью было землетрясение?

— Должно быть, — пожала плечами Мышь.

Ведьма вылезла из-под комода, вытянулась во весь свой рост и спустилась к журнальному столику при входе в дом. Там лежал свежий выпуск газеты, но новости были вчерашние. Тогда Лилия Мария взяла планшет и просмотрела местные сайты, но и там не было ни слова о землетрясении. Лилия Мария вздохнула и набрала Лукрецию Борджию. Та долго не отвечала — видимо, была в саду.

— Алло, здравствуйте, Лилия!

— Добрый день, Лукреция. Я по такому вопросу. Скажите, пожалуйста, не было ли ночью чего-то, что вы могли бы назвать „светопреставлением“?

— Боюсь, что нет, дорогая Лилия. Солнцестояние наступило без происшествий… Вот в прошлом году было такое! Понаехали туристы, разбили палатки прямо у меня под носом и стали готовиться к своему празднику. Приходили, спрашивали, где тут какие грибы растут. Так я им и сказала!

Горничная пронесла мимо цветок в горшке.

— Одну минуту, Лукреция, я вам потом перезвоню, срочное дело; всего доброго.

И ведьма-искусствовед обратилась к девушке:

— Дорогая моя, простите, что это вы делаете?

— Переставляю цветы, конечно.

— И куда же вы их переставляете?

— На другую сторону, естественно. Им солнце нужно.

— Они же и так на солнце!..

Горничная удивилась:

— Но ведь солнце теперь с другой стороны.

Лилия Мария тяжело вздохнула:

— Я, наверное, схожу с ума. Почему с другой стороны?

— Солнцестояние же.

— И?

— Дом повернулся.

— Как так повернулся?

— Очень просто, как всегда. Он одной стороной погрелся, а теперь другой бок подставил.

Лилия Мария хлопнула себя по лбу:

— Ах, запамятовала. Такие трудности с огурцами… все силы отнимают. Несите, конечно, цветы на южную сторону.

Она снова вызвала Лукрецию:

— Алло! Лилия? Так вот, они меня спрашивают, где тут грибы. Ха! Так я и сказала! Зато я хорошо пуганула их той же ночью, когда они жгли костры и пели варварские песни под гитару… Кстати, Лилия, простите, я сразу не спросила: оборот дома совершился без проблем?

— Да, благодарю за беспокойство. Я даже ничего не заметила…

Опубликовано в: Белоусов С. С. Дачные дела и другие истории. Москва: Эдитус, 2019. 196 с. ISBN 978-5-00149-157-6. (С. 16–24.)

 ←  2. Светопреставление  →