Пыльное зеркало

Москва, март 2022 — Кейптаун, декабрь 2022

— Сию минуту! — взвизгнула, услышав дверной звонок, Лилия Мария — и едва не рухнула с ведра, поставленного вверх дном на табуретку.

Так высоко ведьма забралась не случайно: нынче утром она зашла в кладовку за щипцами для завивки фасоли и полным грации жестом щёлкнула выключателем. Под потолком полыхнула молния, по земле от края до края прокатился гром, и люди во всей Британии с несправедливым упрёком посмотрели на невинное одинокое облачко в синеве летнего неба.

Лилия Мария кое-как соорудила уже упомянутую падающую башню, вскарабкалась под самый потолок и вывернула перегоревшую лампочку. Но замены ей дома не было, поэтому ведьме пришлось, чертыхаясь, вновь лезть наверх и вкручивать лампочку обратно. Делала она это против часовой стрелки, но с большим упорством, так что патрон в конце концов поддался.

Покончив с этим, лучшая сотрудница Королевского музея изящных искусств слезла с ведра, направилась ко входной двери и распахнула её наружу, хотя вообще-то она открывалась внутрь дома. Не ожидавший такого поворота событий, почтальон был сбит с толку и с ног.

— Боже мой! Вы не ушиблись?

— Нет-нет, ничего страшного.

— Как это ничего страшного? Я же вижу: вы локоть разбили. И на земле, ещё, чего доброго, простудитесь.

— Прошу вас, не беспокойтесь: ночью была яркая луна, и трава совсем тёплая, — нашёлся почтальон.

— Всё равно, вставайте живо — рану надо обработать. У меня тут где-то была эта… перекислота водойода.

Почтальон вздрогнул. Перспектива лечь на алтарь экспериментальной медицины его не прельщала. Он предпочёл остаться лежать на земле.

— Ой, Лилия, я же вам макула… турналы привёз!

— Ах, спасибо! Журналы — это прекрасно… Так! Не заговаривайте мне зубы, дорогой Артур. Рану надо обработать. Не съем же я вас!

Почтальон, который вовсе не был в этом уверен, с опаской переступил порог прихожей. Ведьма усадила его на детский стульчик, расписанный под хохлому, и устремилась в какие-то коридоры, комнаты и комнатки, под лестницу и даже в подвал. Пока она искала аптечку, в прихожей показался Чайник. Он приподнял крышечку в знак приветствия и выпустил пар. Артур, как человек вежливый, приподнялся в ответ и поклонился, но, садясь, не удержал равновесия и упал опять. Как раз в этот момент на пороге кухни показалась Лилия Мария. Увидев мужчину на полу, она засуетилась пуще прежнего, едва не отдавила ему руки и ноги, но в конце концов водрузила на прежнее место.

— Вот, дорогой Артур, держите, это антисептик.

Почтальон покорно взял вату и препарат.

— Вы-ы-ыпить не вздумай меня, — проблеял пузырёк, — во мне нет ни капли спирта.

— Очень надо, — проворчал почтальон.

Он обработал ссадину и получил из рук ведьмы лейкопластырь с великолепной репродукцией „Страшного суда“ Микеланджело.

— Славно! — сказала ведьма. — Только вы малость взъерошены.

— Правда? А… простите, здесь нет зеркала?

— Вот же оно.

— Да, но понимаете ли, — замялся почтальон, — я ничего не могу разглядеть.

Лилия Мария обернулась на зеркало. Там действительно ничего не было видно.

— Ха-ха-ха, — залилась хозяйка дома неестественным смехом, — дело в том, что оно отражает лишь тех, кто вполне в себе разобрался. Вот вы, видимо, не очень. Кстати, что вы там про журналы говорили? Давайте их сюда! И вас, наверное, другие заждались! Работа на почте — это, конечно, призвание! Я вами восхищена! Была очень рада вас видеть, заглядывайте почаще, дорогой Артур, до свидания!

Выпроводив таким образом почтальона, Лилия Мария осталась одна и наконец позволила себе покраснеть.

Внушительный слой пыли на зеркале появился оттого, что оно было не старинное, а древнее, и ведьма ещё прошлым летом запретила горничным его трогать.

— Да-а-а, — сокрушённо протянула искусствовед, — где это тут тряпочки лежали?

Через полчаса поисков она нашла пригодную для столь деликатной задачи ветошь и благоговейно провела по стеклу, потом ещё и ещё, уже увереннее, но по-прежнему не могла ничего разглядеть в зеркале.

— Это что же получается? — удивилась Лилия Мария.

Решив, что причина в недостаточном усердии, ведьма намочила тряпку и снова набросилась на антиквариат, но, сколько ни тёрла, отражение не возвращалось.

— Вот ведь напасть! — пожаловалась Лилия Мария вслух и стала внимательно изучать зеркало.

Оказалось, что поверхность его была очищена безупречно, но грязь оставалась с той стороны стекла. А из-за непроглядного слоя пыли у ведьмы не было отражения, которое могло бы чистить зеркало изнутри вместе с ней.

— И что же теперь прикажете делать? — вновь обратилась Лилия Мария сама к себе и тут же ответила: — А, так это очень просто! Надо туда пробраться, вот и всё.

И она попробовала пройти сквозь зеркало. Однако стекло осталось верно своей природе и не поддалось.

— А что если боком?

— Бум!

— А с закрытыми глазами?

— Бум!

— Может быть, вот так?

— Бум!

Лилия Мария уже собиралась попытаться ворваться в Зазеркалье с разбегу, но вовремя притормозила, вспомнив принципы бережного обращения с музейными ценностями, да и просто пожалев саму себя.

— Так-так-так, давайте рассуждать логически.

— Давайте, — испуганно ответила горничная, проходившая мимо.

— Что?

Должно быть, Лилия Мария дёрнулась в сторону девушки слишком уж резко и очень уж сильно оскалилась, потому что та побледнела, присела в реверансе и залепетала:

— Я ничего не говорила! И совсем ничего не слышала. И меня вообще тут не было! Я не хочу умирать! Я так молода!

И она, не поднимаясь, на полусогнутых ногах бочком-бочком, как краб, скрылась с места происшествия.

— Я что, так страшно выгляжу? — удивилась ведьма и обернулась, чтобы взглянуть на себя в зеркало.

Там по-прежнему ничего не показывали.

— А, ну да, — процедила музейная работница.

На протяжении дня Лилия Мария, никак не находившая себе места, бродила бесцельно по дому и саду, по иронии судьбы поминутно натыкаясь на горничную, которая то забиралась в сервант, то пряталась под столом, и с каждой новой встречей белела всё больше. В какой-то момент девушку встретила Дама в кринолине, разглядела в ней родственную душу, отчего пришла в совершенный восторг и привычно залилась слезами, но даже это не заставило ведьму отвлечься — она изобретала всё новые способы пройти сквозь зеркало.

— В конце концов, это ведь не первый опыт подобного рода. В литературе Зазеркалье описано подробнейшим образом. Хорошо известно, скажем, что там всё наоборот… Кстати, это идея: надо попробовать не входить, а выходить!

И Лилия Мария вприпрыжку побежала к зеркалу, и начала пятиться от него с закрытыми глазами, и так она семенила сквозь гостиную и библиотеку, через второй коридор и кухню, где в итоге споткнулась о горничную, которая ползком перемещалась между своими укрытиями.

— Да что же вам на ногах не стоится, дорогая? И что это у вас, кстати, с цветом лица? И глаз. И губ. И рук… Не обижайтесь, конечно, но вы ужасно выглядите. Вы что, мелу объелись? Давайте-ка я вас подлатаю.

И ведьма вывела уже смирившуюся с чем угодно девушку в сад, где усадила на лавочку перед домом.

— Так, дорогуша, скажите, пожалуйста, какого цвета у вас глаза?

— Го-, о-, о-, лубого…

— Замечательно. У меня, к сожалению, нет с собой профессиональных пигментов, но вот тут цветочки растут… они вас устроят?

Горничная кивнула, не глядя.

После этого Лилия Мария придала необходимый цвет губам, волосам и коже несчастной, используя для тонирования и лессировки предметы окружающего их мира.

— Очень славно вышло! Пойдёмте, сами посмотрите.

Она заботливо подняла девушку и повела в дом по бесцветной песчаной дорожке. На клумбе возле лавочки остались расти весёленькие чёрно-белые незабудки, на дереве неподалёку висело ярко-серое яблоко, из земли торчала морковка цвета тучи, и даже солнечный свет был лишён всякого тона.

Лилия Мария привела горничную в прихожую и поставила перед зеркалом:

— Полюбуйтесь!

— Но… но я ничего не вижу.

— Как это так? Почему? Ах, да-а… конечно! Дело в том, что это зеркало отражает лишь тех, кто вполне в себе разобрался. Вот вы, видимо, не очень. Кстати, мне кажется, или в библиотеке надо было ковры привести в порядок? Я бы вас очень попросила заняться этим безотлагательно. Большое спасибо!

Избавившись таким образом от очередного свидетеля пыльной катастрофы, Лилия Мария вновь позволила себе покраснеть.

— Нет, ну это просто возмутительно… как же туда попасть? Может быть, нагревание размягчит стекло?

Не прошло и пяти минут, как ведьма принялась обрабатывать зеркало газовой горелкой. К счастью, имея от природы высокую жаропрочность, сама она не пострадала, но, заметив, что резная рама стала рассыхаться на глазах, прекратила свои эксперименты.

Ведьма расположилась в любимом кресле в гостиной и погрузилась в безвредные раздумья. Тишину нарушал только ход часов на каминной полке. За ними на цыпочках следовали наручные часы. Своим товарищам вторили тяжёлой поступью часы с инкрустацией в подвале. Прошло ещё несколько минут, и они начали бить. Их удары отдавались гулким эхом по всему дому.

— Раз, два, три, четыре… как, уже пять? Не может быть так поздно! Эй, куда вы там бежите?

Но удары продолжались.

— Одиннадцать, двенадцать… Тринадцать?! Этого не может быть!

Лилия Мария вскочила и поняла, что звуки доносятся не из подвала, а с улицы. Она поспешила в прихожую и распахнула входную дверь наружу, хотя вообще-то она открывалась внутрь.

Оказывается, пёстрая горничная повесила ковёр из библиотеки между деревьями и старательно его выбивала. Облако пыли двигалось в сторону ведьмы.

— А-а-а! Так вот что происходит. Послушайте, дорогая! Эй, вы слышите меня! Э-эй!

Девушка не замечала её. Тогда Лилия Мария вдохнула поглубже, чтобы крикнуть погромче, и… и…

Облако пыли достигло порога дома.

— и… И… ИИ… Апчхи-и-и!

Из-за этого по земле от края до края опять прокатился гром, и люди во всей Британии второй раз за день с несправедливым упрёком посмотрели на невинное облачко, с самого утра прибитое к синеве летнего неба.

Лилия же Мария обернулась проверить, всё ли в порядке с хрупким предметом… и увидела собственное удивлённое отражение, которое вернулось, когда поднятый шум заставил слой пыли по ту сторону зеркала обвалиться.

Опубликовано на serbel.ru 15 февраля 2025.