Репа

Москва, март 2022

Заблаговременно готовясь к поездке за город, Лилия Мария ещё весной купила саженец репы, который почувствовал себя в её сорокакомнатной квартире привольно и стал расти не по дням, а по часам. Попав на дачу, ведьма предала уже порядком вымахавший корнеплод земле — на той самой грядке, где годом ранее была похоронена в процессе окучивания земляника. И то ли солнце этим летом светило особенно ярко, то ли репа имела самые серьёзные намерения, но выросла она большая-пребольшая уже к середине июля.

Двенадцатого числа Лилия Мария, невероятно гордая собой, позвонила Лукреции Борджии, чтобы похвастаться достижениями на ниве огородничества. Как обычно, беседа затянулась; вообще их коммуникационная активность стала притчей во языцех среди сотрудников местной телефонной компании, которые то и дело были вынуждены заменять приходящие в негодность кабели связи. В конце концов подруги договорились, что Лилия Мария принесёт показать урожай к Лукреции домой на следующее утро. На этом они распрощались, и ведьма-искусствовед занялась вопросом извлечения корнеплода из грядки.

Лилия Мария подступилась к репе слева, справа, потом опять слева, наконец нашла оптимальное положение, ухватилась за ботву, поднатужилась и принялась тянуть.

— Эх, не лезет. Давай же, родимая… Хоть чуть-чуть!

Однако родимая на уговоры не поддавалась. Лондонская ведьма с досады аж пнула её.

— Ох, мамоньки, что же вы творите-то! — это кухарка стала свидетелем неподобающего обращения с пищевыми продуктами и неслась теперь на помощь хозяйке. Она вцепилась в бока Лилии Марии, которая ухватилась за репу, и они стали тянуть вдвоём, но даже совместные усилия не смогли сдвинуть корнеплод ни на йоту.

— Нам понадобится больше ног! — заявила запыхавшаяся Лилия Мария и попыталась позвать подмогу, но голос подвёл её. — Простите, моя хорошая, вас не затруднит? — обратилась она к чуть менее уставшей кухарке.

— Разумеется, — ответила та и гаркнула: — Эй, свистать всех наверх!

Горничные в доме побежали на второй этаж, пихая и отталкивая друг друга. Там они, конечно, никого не нашли и стали бродить по комнатам и коридору, недоумевая, зачем их сюда пригнали.

— Живо на улицу!

Озадаченные девушки послушно вы́сыпали наружу.

— По росту становись! — скомандовала кухарка.

Сортировка пяти девушек заняла некоторое время, которого хватило, чтобы Лилия Мария отдышалась и вернула управление в свои руки:

— Дамы и господа… то есть просто дамы, вы имеете честь лицезреть единственный во всей Британии экземпляр Репы необыкновенной.

Горничные, которые лицезрели этот экземпляр каждый день вот уже полтора месяца, не испытали должного, по мнению ведьмы, восхищения, поэтому она обратилась к своему профессиональному опыту музейного специалиста высшей категории и в таких выражениях описала исключительность события, что не только девушки, но и закалённая ещё на службе у светлой памяти Офелии Эвридики кухарка испытали эстетический оргазм.

Итак, Лилия Мария взялась за репу, кухарка — за Лилию Марию, горничная за кухарку, другая горничная за предыдущую горничную — и так далее, пока все не были задействованы. Принялись тянуть. Пять горничных за четыре, четыре горничные за три, три горничные за две, две горничные за горничную, горничная за кухарку, кухарка за ведьму, ведьма за репу. Тянут-потянут, вытянуть не можут!

Так бы они, наверное, и продолжали безрезультатно прилагать усилия, если бы не счастливый случай. Из дома вышла на прогулку Мышь со своим семейством — мышонок за мышку, мышка за норушку — и, завидев Лилию Марию, квартиранты приветственно запищали.

Ведьма была рада видеть своих арендаторов и приветливо им улыбнулась; кухарка, которая давно зуб точила на мышиное семейство, сделала вид, что никого не замечает; зато горничные пришли в ужас — «Мыши! Мыши!» — и испуг придал им недюжинной силы, так что репа была мгновенно вырвана из земли.

Отпустив всех восвояси, ведьма-искусствовед измерила овощ вдоль и поперёк, произвела необходимые геометрические расчёты, задействовав число Пи с точностью до миллионного знака после запятой, а затем нашла в антикварном «Британской Имперiи Земледѣльца Справочникѣ» значение удельного веса корнеплодов и произвела расчёты физические. Увидев полученную цифру, она поняла, что просто так репу к соседке не дотащит и придётся воспользоваться телегой. Необходимое транспортное средство было в два клика найдено в интернете и доставлено стаей дронов за считанные часы.

Утром в четверг, ведьма погрузила урожай на телегу, впряглась в неё и направилась к дому Лукреции Борджии. Из-за веса груза двигаться приходилось небыстро, солнце начинало припекать, и Лилия Мария обрадовалась поводу сделать остановку, когда проходила мимо тыквенного поля и увидела там свою дачную подругу Джулию Эльвиру. Та стояла кверху задом и копалась в земле.

Ведьма-искусствовед хотела поприветствовать соседку, но сообразила, что с такого ракурса это будет не вполне уместно, и зашла с другой стороны. Однако зад был и тут. Тогда Лилия Мария продолжила движение по кругу, и всё же вид отовсюду открывался одинаковый. Наконец она сообразила:

— Джулия, милая, будьте так добры, повернитесь, пожалуйста, ко мне передом, к тыквам задом.

— Ох-ох-ох, здравствуйте, Лилия! Ну и погода! Сорные травы от жары прячутся в земле, и приходится вытаскивать их оттуда буквально клещами.

Набор клещей, которому позавидовал бы любой кузнец, лежал тут же на земле.

— Вы с такой самоотверженностью занимаетесь тыквами, дорогая.

— Это скорее привычка, чем увлечение. Моя тётушка когда-то сеяла тут тыкву, а потом стала сеять и я… Сама не знаю, зачем. А можно поинтересоваться, что это вы везёте такое внушительное?

— Ах, это репа. Пустячок, минутная слабость. Я её посадила в Лондоне в горшок на окне, а потом привезла сюда… И знаете, как это бывает: вроде ничего и не делаешь, а оно вымахивает до рекордных размеров.

— Это восхитительно. Вы, несомненно, обладаете тем же талантом, что и светлой памяти Офелия Эвридика. Знали бы вы, какие бобы она сажала! До самых облаков, я не преувеличиваю!

— Да, это у нас семейное, — скромно потупившись, ответила Лилия Мария, вспомнив прошлогоднюю историю с огурцами.

Они поболтали ещё немного, и лондонская ведьма-искусствовед продолжила свой путь, а Джулия Эльвира вновь заняла исходную позицию для борьбы с сорняками.

Добравшись до дома Лукреции Борджии, Лилия Мария постучала в дверь и стала ждать ответа. Поскольку даже через пару минут ей так и не открыли, ведьма позвонила в висевший на крыльце колокольчик, потом в дверной звонок и наконец на домашний телефон. Дверь оставалась заперта.

— Оглохла она, что ли?

Впрочем, подумала тут же Лилия Мария, маловероятно, чтобы Лукреция лишилась слуха всего за одну ночь, прошедшую с их последнего разговора, и, наверное, просто вышла поработать в саду.

Так оно и было. Лилия Мария обошла дом и увидела, что Лукреция Борджия ван Рейн сидит на земле возле клумбы с анютиными глазками и капает им средство от конъюнктивита.

— А, здравствуйте, милейшая Лукреция! Вот вы где!

— Ах, дорогая Лилия, простите, мы ведь условились с вами на одиннадцать часов, как я могла забыть!

— Ничего страшного, я даже этому рада — наконец-то увидела и ваш сад, а то никак не получалось. Здесь всё так аккуратно, подстрижено и причёсано, накрашено и припудрено. А до чего оригинально цветовое решение дорожек!.. Фиолетовый с жёлтым, красным и голубым! Жорж Сёра был бы в восторге! Где вы берёте такой гравий?

Лукреция хитро улыбнулась в ответ:

— Есть одно местечко, я вам как-нибудь покажу. Кстати, где то чудо, которое обещали продемонстрировать вы? Я само нетерпение!

— Прошу следовать за мной, я оставила телегу перед домом.

Репа вызвала у Лукреции восторг.

— Что вы планируете с ней делать?

— Как что, есть, конечно, — ответила Лилия Мария.

— Что, целиком?

— Нет, зачем же, по частям.

Лукреция посмотрела на соседку как на сумасшедшую. Лондонская ведьма истолковала это превратно и тут же добавила:

— Конечно, я буду счастлива поделиться с вами.

Взгляд Лукреции не изменился. Лилия Мария продолжила:

— И с нашей Джулией. И с Аделаидой. И с Саломеечкой, если она будет тут пролётом. И с Гертрудой. Да хоть с чёртовой бабушкой! — не выдержала Лилия Мария. — Лукреция, ну что вы на меня так смотрите?!

— Лиличка, мне кажется, вы не осознаёте масштаб катастрофы. Вы понимаете, что будете есть эту репу до скончания… лета? Да что там вы — мы все будем есть эту репу до самой осени! Нам придётся варить из неё варенье, делать котлеты и пудинги; банки с консервированной репой заполнят полки сначала в наших кладовых, а затем и в окрестных магазинах. Заезжие туристы станут жарить в полях шашлыки из репы! Потом мы наладим производство репчатого сахара и муки, и пекарни будут печь пироги с начинкой, как вы думаете, из чего?

— Из чего? — испугалась Лилия Мария.

— Из репы, конечно!

— Господи, что я натворила, — с отчаянием произнесла Лилия Мария. — И что же нам теперь остаётся?

— Как что? — удивилась Лукреция. И с лихорадочным блеском в глазах затараторила: — Конечно, закупать банки для консервирования, мельницу и разные вакуумные аппараты, разрабатывать дизайн этикеток — тут я всецело полагаюсь на ваши связи в мире искусства, надо будет сразу заключить с булочной контракт на поставки готовой продукции, а что касается почтовой рассылки…

— Подождите, подождите, милейшая Лукреция, мне кажется, вы увлеклись.

— А что вас смущает?

На сей раз Лилия Мария осторожно подбирала слова:

— Видите ли, мы с вами, будучи хранителями традиций, не можем допустить, чтобы гастрономическая культура этого прекрасного края была принесена в жертву растению-интродуценту. Да и, сказать по правде, репа, конечно, огромная, но не так велика, чтобы целый регион питался ею одной…

Наваждение отпустило Лукрецию Борджию.

— Не знаю, что это на меня нашло, Лиличка. Но плод действительно огромен, и дать ему испортиться было бы жаль. Если хотите, приносите репу на благотворительную ярмарку в это воскресенье, там наверняка найдутся желающие.

— Это чудесная идея, благодарю. Именно так я и поступлю. Увидимся в субботу за чаем!

— До свидания, Лилия.

Ведьма вновь впряглась с телегу и отправилась к себе домой, раздумывая на ходу, что бы такое сотворить из корнеплода, дабы не ударить в грязь лицом перед местным населением, но все реалистичные варианты так или иначе повторяли идеи, уже высказанные Лукрецией, а плагиат Лилия Мария позволить себе не могла. И к концу пути она задала себе вопрос:

— А кто сказал, что репу надо делить?

Узнав о решении хозяйки отдать репу в добрые руки целиком, кухарка лишилась дара речи (надо полагать, что к счастью, иначе бы она наговорила Лилии Марии много неуместного и на сей раз не избежала бы участи гримёра Ковент-Гардена, которая до сих пор квакала в пруду, купленном у старика-жестянщика). Невозможность поддерживать светскую беседу не помешала кухарке совершить попытку выкрасть репу, чтобы спрятать такое-то сокровище в самой надёжной кладовке, но в итоге она только надорвала спину и остаток дня ходила скрюченная, похрипывая на окружающих. Звуки эти неожиданно нашли отклик в душе крылатого кабана, и закат они встретили вдвоём на лавочке на берегу ручья. Кухарка напевала старинную песню, а кабан проникновенно хрюкал в нужных местах.

Ох не повезло же нашему Эндрю́…
Дело было ближе, ближе к декабрю.
— Хрю, хрю.
Ехал на телеге, крикнул кляче «тпру!»
Обожди, гнедая, — ворота отопру.
— Хру, хру.

Подошёл к воротам, взялся за засов,
Вдруг его схватили, нож — и он готов…
— Хрофф, хрофф.
Кто его ударил, я не разберу —
Это дело тёмное было ввечеру.
— Хрю, хрю.

В воскресенье, когда прихожане вышли из церкви, площадь перед ней уже была заставлена множеством палаток. Чем тут только не торговали, и каждому бы нашлось что-нибудь по душе. Собранные средства предполагалось направить во Всемирный фонд не одичавшей природы, который преимущественно занимался пока что стрижкой газонов в Англии, но имел амбициозные планы покорения целых континентов.

Лилия Мария на кого-то цыкнула, на другого зыркнула, с третьим вежливо поздоровалась, так что в итоге заняла наиболее удачно расположенную палатку. Репа, как следует вымытая, парила на высоте полуметра от земли, сияя на солнце, а ведьма стояла рядом, тоже сияя, и вещала в рупор:

— Дамы и господа, вы имеете честь лицезреть единственный во всей Британии экземпляр Репы необыкновенной! Не подумайте, что это лишь биологический термин, о нет, — речь идёт о воистину уникальном продукте садово-огородного искусства. Данный несравненный образец овощной культуры оказал бы честь любому аграрному региону и восславил бы труды любого фермера, но судьба распорядилась так, что он вырос на нашей почве и был взлелеян моими руками.

Она продемонстрировала собравшейся толпе свой праздничный изумрудный маникюр, затем обворожительно улыбнулась, так что все убедились, что наточены у ведьмы не только резцы и клыки, но ещё и зубы мудрости, и продолжила:

— Вам, конечно, не терпится узнать, как можно стать обладателем этого корнеплода — потенциального кулинарного шедевра? Сделать это проще простого! Объявляется аукцион!

Собравшиеся, вдохновлённые речью Лилии Марии, вступили в борьбу за репу. Но в итоге больше всех предложил коренастый деревенский парень.

— Приветствуем победителя! — воскликнула ведьма. — Как вас зовут, милейший?

— Джек.

— Дже-е-ек, какое чудесное имя. А кто вы по профессии?

— Фонарщик.

— Это вы, значит, ходите по улицам и зажигаете фонари по вечерам? А по утрам их тушите? Как романтично!

— Нет, я сижу в офисе и нажимаю на кнопку, когда стемнеет.

— Ах, модернизация — как это прекрасно! Что же, поприветствуем Джека ещё раз!

Весь этот диалог Лилия Мария пыталась понять, что её смущает в победителе аукциона. Сейчас она наконец поняла: у фонарщика не было головы! Однако спрашивать его напрямую было бы невежливо.

— Прошу прощения, милейший, как вы планируете забрать репу? Боюсь, я уже отпустила телегу на пастбище, теперь не дозовёшься…

— Ну, положьте мне её на плечи, я так дойду.

— Вы уверены, что справитесь с подобной ношей?

— У меня крепкий позвоночник, — заверил ведьму Джек.

Лилия Мария погрузила корнеплод, как было велено, на плечи фонарщику, и тот, слегка покачиваясь, пошёл домой. Ведьма проследила за ним, пока он не скрылся из виду, и пробормотала:

— Призна́ю, что при таком телосложении репа… смотрится неплохо.

— Вы правы, — подтвердила её слова оказавшаяся вдруг рядом Джулия Эльвира. Она выглядела отчего-то жутко довольной.

— О, здравствуйте, дорогая!

— Добрый день, Лилия.

— Вы что, знаете этого Джека? Что с ним стряслось?

— Да ничего особенного. Просто он повадился у меня позапрошлой осенью тыквы красть.

— Как неосмотрительно!

— Да попросту глупо! — возмутилась Джулия Эльвира.

И тут Лилия Мария расхохоталась, потому что она однажды вечером была в гостях у Джулии Эльвиры. Под потолком прихожей висела совершенно безмозглая голова с лампочкой внутри. Свет отражался от изнанки черепа, и через глаза, рот, уши и нос проникал наружу пятнами лилового, канареечного, лазурного и алого оттенков. Было очень красиво.

— Это что же получается… та голова у вас дома?..

— Да, я его поймала с поличным. С тех пор Джек ищет замену своей башке, и заметьте — вот умора! — чем больше, тем, он полагает, лучше. Наш друг, видите ли, уверен, будто от этого поумнеет.

— Что ж, надеюсь, репа его порадует хоть немного, — ответила ведьма-искусствовед.

— Несомненно, такая-то большая!

И они рассмеялись уже вдвоём. Лилия Мария поболтала с Джулией ещё пару часов, а после решила напоследок прогуляться по ярмарке.

В конце ряда располагался неприметный шатёр защитной расцветки. Ведьма не обратила бы на него особого внимания, если бы, когда она проходила мимо, изнутри не раздались удары тяжёлым тупым предметом, а затем не заревела бензопила. Ведьма-искусствовед остановилась и прочитала вывеску: «Извлечение камня глупости. Операцию проводит дипломированный врач-энциклопедист Л. Б. ван Рейн». Лилия Мария заглянула в шатёр и увидела следующую картину. В кресле навроде стоматологического лежал без сознания, с блаженной улыбкой на лице, один из прихожан, известный астрофизик, в то время как Лукреция, надевшая зачем-то пенсне, копалась пинцетом в его раскрытой голове.

— Лилия, я рада вас видеть, — сказала она, не прерывая работы. — Вы не поверите, как сложно с так называемыми образованными людьми! Иным только влезешь в голову, и всё как на ладони, а этих сначала уговори на хирургическое вмешательство, потом раздвинь их горизонты сознания, — она кивнула на кувалду, — затем пойди ещё разберись в их извилинах… О, попался!

И она продемонстрировала Лилии Марии зажатый пинцетом камешек, который был брошен в стоящий тут же бочонок, полный пёстрого разноцветного гравия весёленьких цветов. Лондонская ведьма вспомнила дорожки в саду у Лукреции, фонарь у Джулии, соединила факты воедино и спросила:

— Дорогая, а вам не встречался когда-либо деревенский житель по имени Джек?

— Даже не поминайте при мне его имя, Лилия! Этот болван, знаете, что устроил?

— Что же?

— Проходила тут как-то ноябрьская ярмарка, и я работала не покладая рук… Так он пробрался в операционную, увидел камни и решил, что это конфеты! Сожрал полведра, скотина.

— Как неосмотрительно… — покачала головой Лилия Мария.

— Я даже не успела глазом моргнуть, как всё случилось. — Лукреция звучала расстроенно, но при этом энергично и мастерски заштопывала голову астрофизика, который уже очнулся и потерянно озирался по сторонам. — Ух, была бы моя воля, я бы с ним такое учинила… Но его, представьте себе, и след простыл. Может быть, он сделал пластическую операцию, и его теперь не узнать? Как вы считаете, Лиличка, такое возможно?

— Этого исключать нельзя, — уклончиво ответила Лилия Мария.

Опубликовано на serbel.ru 15 февраля 2025.